В октябре 1989 г. проект Закона об Архивном фонде СССР был рассмотрен на Президиуме Совета министров СССР (протокол № 58, раздел V, от 11 октября 1989 г.) и возвращен в аппарат правительства для некоторой доработки, ведшейся с активным участием главка в октябре — ноябре. После этого обсуждения соответствующая статья проекта была дополнена еще одним ведомством, которому дозволялось постоянно хранить свои документы — Министерством общего машиностроения. Заметим, что в это же время проект закона был отпечатан тиражом 1000 экз. и разослан главком по всей системе архивных учреждений страны, включая райгоргосархивы. В препроводительном письме к проекту № 10/2345-В от 4 ноября 1989 г. сообщалось, что «проект, подготовленный Главархивом СССР, одобрен Советом министров СССР и направлен в Верховный Совет СССР». Однако это было не так. Ф.М.Ваганов здесь сильно опередил события, принимая желаемое за действительное. На самом деле лишь 14 ноября 1989 г. зампредом Совмина А.П.Бирюковой и Ф.М.Вагановым было подписано письмо в Совет министров СССР, представлявшее уточненный проект закона, доработанный с учетом высказанных на заседании Президиума Совета министров СССР указаний и предложений. К письму был приложен проект письма в Верховный Совет СССР за подписью председателя Совмина Н.И.Рыжкова, в котором на четырех страницах характеризовался проект закона. Ожидалось, что глава правительства подпишет это письмо, и проект наконец-то уйдет в Верховный Совет СССР. Вместо этого на проекте (никто уже сейчас не скажет, какими судьбами) появилась резолюция: «Рассмотреть на Президиуме Совета министров СССР. Н.Рыжков. 10 декабря 1989′ г.». Круг замкнулся. Движение по нему возобновилось. Но теперь уже с тяжелым грузом за плечами, грузом, который представлял собой альтернативный проект Закона об архивном деле.
Подготовленный в течение первого полугодия 1989 г. инициативный авторский проект Закона СССР «Об архивном деле и архивах»4 в качестве альтернативного безымянному проекту, разработанному Главархивом СССР в 1988 г., вызвал большое беспокойство у руководства главка. Я первоначально не очень понял причину этого беспокойства. Изучив проект, я увидел, что он не может быть серьезным конкурентом нашему проекту по существу, так как все основные содержательные положения повторялись в обоих проектах, то же, что было новым было или слабым с профессиональных позиций, или же никак не соответствовало установившейся практике разработки подобных документов и даже в условиях конца перестройки не могло быть принято. Но затем стало ясно, что не будучи конкурентоспособным с содержательной точки зрения, этот проект самим своим существованием явился надежным тормозом нашему проекту. Поистине, «Боливар не выдержит двоих!». Рискну высказать предположение, что его наличие повлияло на решение Н.И.Рыжкова (или его помощников) не спешить с представлением нашего проекта в Верховный Совет. Отсюда настойчивое стремление руководства главка сначала игнорировать, а затем всячески дезавуировать авторский проект, который, тем не менее, благодаря активности его авторов, «набирал силу» в глазах научной и другой общественности именно как альтернативный вариант нелюбимому общественностью главку.
Проект дважды достаточно широко обсуждался — 21 ноября 1989 г. в МГИ-АИ и 18 января 1990 г. (уже оба проекта) в Отделении истории АН СССР. В итоге мнение научной общественности склонилось к тому, что «ни проект Закона, подготовленный Главархивом СССР, ни так называемый «альтернативный проект» не готовы для внесения в Верховный Совет СССР. Необходимо создать комиссию из представителей архивных учреждений и юристов, которая подготовила бы новый проект с учетом обоих существующих проектов и материалов их обсуждения. Спешить с этой работой не следует. Полноценный закон об архивах может быть разработан лишь на основе законов о политической, экономической и информационной реформах…». Таково было резюме, официально сообщенное нам по поручению Бюро Отделения истории АН СССР Археографической комиссией АН СССР письмом от 15 февраля 1990 г. № 14150/2115-38.
Загрузка...
